СПЕЦВЫПУСК.
Миром правят троечники
Минута молчания...
Выдержав ее, мы обязаны говорить, обсуждать, предлагать — искать способ, как жить дальше . И здесь важнее всего услышать не только то, что легко понять и осмыслить, но и то, что понять и осмыслить трудно
Людмила УЛИЦКАЯ
Первого сентября, несколько дней тому назад, на новой сцене Большого театра происходило вручение литературных наград. Первую вручал знаменитый писатель и драматург Эдвард Радзинский. И первым словом, которое он произнес, было слово «Беслан». Труппа Большого театра в интервалах между награждениями демонстрировала наш знаменитый балет. Лучшие книги этого года, их авторы и издатели, получали награды. На улице шел дождь, потом он перестал, и начался жаркий, не по сезону, осенний вечер… Жизнь, запланированная позавчера, сегодня теряла какой бы то ни было смысл….
Бедные наши головы лопаются от неспособности вместить происходящее: мусульманские женщины, те самые покорные, в головных платках, обитательницы женской половины, нежные красавицы с подведенными сурьмой глазами или матроны, обвешанные кучей детей, платков своих не снимая, обвешиваются гранатами, надевают пояса шахидок и взрывают живых людей, не щадя ни своей, ни чьей-то другой жизни. Мусульманские мужчины, издавна установившие законы шариата, определившие положение женщины в мужском мире на все времена, совершили невиданный и революционный прорыв: они не только разрешили своим женщинам покинуть спальню и детскую, но обязали к участию в самой чудовищной войне, где противниками оказываются не вооруженные мужчины, а женщины и дети.
Об этом мы говорили, когда прогремел взрыв в Москве, возле метро «Рижская». А на следующий день на Московской книжной ярмарке мне рассказали, что погиб один из издательских сотрудников, который вышел из машины у «Рижской», чтобы купить цветов жене на день рождения. И в тот же день начались ужасные события в Беслане.
Мы очень медленно осознаем происходящее: терроризм в том виде, который мы знали понаслышке — взрыв школьного автобуса в Иерусалиме, взрыв бомбы в университетском кафе или в дискотеке в Тель-Авиве, — казался местным явлением весьма далекого Ближнего Востока. Локальный конфликт на окраине мира, где палестинцы борются за свои права, израильтяне прав этих им не дают… Что-то взрывают малоизвестные нам баски и вечно взрывные ирландцы. У нас свои собственные нарушения прав и свои домашние заботы.
Рухнули нью-йоркские Близнецы. Кадры кинохроники — красивая арабская женщина ликует по поводу лучшего в мире теракта — обошли весь мир. В ужасе мы прилипли в те часы к телевизору: мы уже как будто видели все эти кадры в фильмах-утопиях о конце нашего мира, режиссеры их придумали, операторы сняли, техники выполнили прекрасные спецэффекты. Что это — забежавшее вперед воображение?
Это было объявление войны. Исламские фундаменталисты объявили, что наш мир им не нравится. Откровенно говоря, нам самим наш мир тоже не очень нравится, многие усматривают в нем маленькие изъяны и большие пороки, и мы сами критикуем его справа и слева, сверху и снизу.
Итак, наш — неисламский, а более или менее христианский — мир, возмутившись злодеянием, все-таки стал искать оправдательный материал для исламистов: и впрямь, американская политика… того… туповата… топорна… высокомерна… надо бы понежнее и пополиткорректней… как бы кого не обидеть… Оно и правда: и слоны, и ослы очень уж неловко ведут себя в восточной посудной лавочке — черепки разлетаются. Но позвольте уж нашему кривому, косому и хромому миру самому себя исправлять. Без окрика исламских фундаменталистов, что они нас накажут за то, что мы не так веруем. Не в того Бога!
Да как хотим, так и веруем! Более того: не хотим, так и вовсе не веруем ни в какого Бога. И уж в того, который заставляет бедных мусульманских женщин надевать пояса шахидок, не уверуем никогда.
Но Запад Западом, а у нас есть и свой собственный сюжет: война в Чечне, властями спровоцированная, бездарно затянутая, не остановленная в тот момент, когда это было еще возможно, открыла исламистам замечательную площадку для действий. Двести пятьдесят тысяч погибших, двести пятьдесят тысяч вдов и матерей, потерявших своих детей — с обеих сторон, двести пятьдесят тысяч — кто сосчитает? — сирот. Из них сегодня вербуется армия ненависти — с обеих сторон.
Что произошло в Беслане? Сообщения были, как обычно, противоречивы. Есть вещи, которые жители нашей страны узнают позже, а есть и такие, которые не узнают никогда. Например, что именно произошло в день 1 сентября, когда около 600 школьников с родителями и младшими братьями-сестрами, с астрами-гладиолусами пришли к зданию школы…
Поражали хаос и неразбериха, путаница и нестыковка в действиях властей высших и низших, шок, растерянность. К сожалению, уже можно сказать — как всегда.
Вопрос о том, как неуклюжа и лжива сегодняшняя власть, отходит на задний план. Да, и наша российская политика, и любая европейская — итальянская, французская, немецкая — очень несовершенна. Количество совершаемых ошибок недопустимо. Увы, миром правят в основном честолюбивые троечники, а не бескорыстные отличники. Немногие порядочные люди, с твердыми нравственными правилами и непомраченной совестью по разным причинам все более отодвигаются от политики. А уж нашей вынужденной и навязанной войной точно руководят не самые умные, не самые нравственные, не самые просвещенные, но хитрые властолюбцы, достигшие высокого положения с помощью больших интриг и больших денег.
Но эта война сегодня идет на нашей улице, хотя большинство из нас смотрит ее по телевизору.
Мы все знаем, что каждую минуту в мире сколько-то человек рождается, а сколько-то умирает, и это не мешает людям любить, радоваться жизни и наслаждаться красотой природы, искусством. Но теперь к этому списку происходящего в боковом зрении следует добавить детей-заложников, женщин, надевающих на себя пояса шахидок, и старцев с прекрасными и благородными лицами, объявивших жесточайшую религиозную войну всем неверным — нам с вами. И в первых рядах этого войска — не религиозный фанатик, а бедный, тупой, необразованный и жестокий парень из той породы, которую Фолкнер называл «несчастный сукин сын».
