http://bukvoid.com.ua/digest/2012/02/27/220900.html

А его сочинения окажутся учебным пособием по новейшей постмодернистской «дисциплине», истории идей? Это уже шестой роман Умберто Эко. Инквизиция и тамплиеры остались позади. Писатель, как обычно, зовет читателя прогуляться в прошлое, но на этот раз не слишком далеко - всего лишь в конец XIX века. Он исследует европейский антисемитизм и знаменитую фальшивку «Протоколы сионских мудрецов».

Взяв одну из самых болезненных тем коллективного сознания Запада, Эко будто специально нагнетал таинственность. До дня официального релиза «Пражского кладбища» сюжет и оформление обложки скрывались. Интервью автора можно было сосчитать по пальцам, но в этих скупых репликах прессе Эко успел пообещать, что в книге будут «подделки и заговоры, эффектные повороты, подземелья, полные трупов, корабли, взлетающие на воздух посреди извержения вулкана, заколотые аббаты, сатанистки-истерички, отправляющие черные мессы». Словом, все, что любезно сердцу образованного конспиролога. Профессор не обманул. Но в центре 500-страничного опуса - не ведьмы и аббаты. А мерзавец, авантюрист, эстет и мизантроп Симонино Симонини. Его умение подделывать документы и дензнаки используют спецслужбы всего мира. Но венец всей истории - сотрудничество с русской охранкой и создание по спецзаказу тех самых «Протоколов».

Эко не был бы Эко, если бы ограничился только проповедью толерантности. Нет, он показывает внутренности алхимической лаборатории идей Симонини. Он не мрачный затворник. Наоборот, сибарит, хотя и ненавидит это качество у французов. При желании читатель мог бы отведать приготовленные героем собственноручно телячьи ребрышки «Фуайо» да еще получить рецепт в придачу. Но отождествиться с Симонини не получается даже частично. Уж больно это отталкивающая личность, самый неприятный из героев, когда-либо созданных Эко в своих книгах. И вот тут коренится главная загадка романа. В лице фабрикатора «Протоколов» писатель, бесспорно, ставит к позорному столбу европейский антисемитизм. Но не является ли зловещая фигура Симонини также метафорой культурно-исторических компиляций как таковых? Не выносит ли автор приговор заодно и постмодернистскому «игровому сознанию», чьей стихией являются как раз центоны и коллажи идей? Одним из «источников и составных частей» этой напасти, которая десятилетиями разъедает европейские ценности, вполне вероятно, является миф о мировом заговоре. Который обернулся заговором вполне реальным - мюнхенскими пивными и коричневой чумой. Если так, то Умберто Эко как бы между прочим ставит под вопрос и всю традицию, одним из столпов которой его самого по праву считают. Приговор времени и себе - сильный ход.

Евгений Белжеларский